Последний из рода Мэллори - Страница 3

Возникла небольшая пауза, потом он сказал, задумчиво глядя на нее:

— Ваш дед… Это, случайно, не Джозеф Пейдж?

— Да… — Ванесса уставилась на него с удивлением. — Вы знали его?

— Не слишком хорошо. Я купил у него пару великолепных дуэльных пистолетов года три назад. — Мистер Мэллори откинулся на спинку стула и улыбнулся девушке неожиданно обаятельной улыбкой, которая сразу сделала его моложе, — с первого взгляда Ванесса решила, что ему тридцать три — тридцать четыре.

— Очень необычный человек для бизнесмена. Я помню, что мне пришлось приложить чертовски много усилий, чтобы заставить его назначить цену. Казалось, его гораздо больше интересовало то, что я собираюсь делать с этими пистолетами дальше.

Ванесса рассмеялась, вспоминая:

— Да, таким был мой дед. Он должен был убедиться, что каждый предмет, который он продает, попадает в хорошие руки. Каждая вещь, говорил он, должна быть отдана в заботливые руки, как ребенок, которого отдают на усыновление.

— К сожалению, в наши дни это не всегда бывает возможно, теперь вещи становятся лишь символами определенного положения, — сухо заметил мистер Мэллори. — Однако я поддерживаю позицию вашего деда.

В течение нескольких мгновений он внимательно рассматривал девушку.

— Не припоминаю, чтобы видел вас в магазине.

— Вероятно, я была на распродаже. В последние два года я в той или иной степени отвечала за закупки.

— Вы все время употребляете прошедшее время, — заметил он. — Не означает ли это, что ваш дед уже больше не занимается своим делом?

Ванесса тихо сказала:

— Он умер три месяца назад.

— Понятно. — Мистер Мэллори не сделал попытки выразить обычные бессмысленные соболезнования, которые посторонние люди всегда считают необходимыми. — И вы считаете, что не сможете управиться с магазином одна?

— Все не так просто. — Девушка отвернулась к окну, вспоминая недели, прошедшие после смерти деда, внезапный шок, вызванный потерей, которая сразу ослепила ее, не давая взглянуть на реальное положение вещей. Она снова заговорила так, словно обращалась к себе самой: — Он не был деловым человеком… он мог даже продать что-то с ущербом для себя кому-нибудь, кто отвечал всем остальным его требованиям, но был не в состоянии заплатить за вещь настоящую цену. Я давно знала, что он тратит все сбережения на свой магазин, но что я могла поделать? Это были его жизнь и его деньги, и он был счастлив.

— Итак, вам пришлось пустить имущество с молотка? — тихо спросил мистер Мэллори. Он чертил что-то карандашом на странице блокнота, не глядя на собеседницу. — И что же вы делали с тех пор?

— Ничего. — Она быстро добавила: — Продажа состоялась всего две недели назад. Новый владелец разрешил мне оставаться в квартире, пока я не найду что-нибудь другое, а я взамен временно помогаю ему.

— А какова ваша квалификация секретаря?

Девушка вздохнула:

— Боюсь, что не слишком высока. Я училась машинописи и ведению учетных книг в вечерней школе, потому что дедушка считал, что я должна уметь делать что-то, чем могла бы заняться… после его смерти. И это все.

— Гм-м… — задумчиво промычал мистер Мэллори. — Иными словами, у вас нет настоящего опыта.

Он сидел, разглядывая толстые черные линии, появившиеся в его блокноте, и слегка хмурил темные брови. Внезапно он отбросил карандаш, поднялся, снова повернулся к окну и, засунув руки в карманы, с решительным выражением лица стал смотреть на шумевшую внизу улицу.

Ванесса наблюдала за ним, едва смея надеяться. Быть может, он думает о том, как в вежливой форме отказать ей, несмотря на свою приветливость и сочувствие в последние несколько минут. Он просто не может принять ее на эту должность. Все происходило так, как она и представляла. Именно этого девушка и боялась. Она почти убедила его, она была уверена, что справится с работой, пока мистер Мэллори не спросил о ее секретарском опыте. Такой человек явно не затруднится необходимостью объявить ей об отказе, тем более что она уже была предупреждена, что зря тратит время. О чем же он думает? Ванесса изучала резкий волевой профиль, пытаясь угадать мысли этого человека.

Будто почувствовав ее взгляд, он внезапно повернулся и посмотрел на девушку. В его живых глазах мелькнуло какое-то новое выражение. Он принял решение.

— Мисс Пейдж, — произнес мистер Мэллори ровным голосом. — Я не собираюсь ходить вокруг да около. Я не слишком приветствую появление женщин в бизнесе, в антикварном или каком-либо другом. Они склонны поддаваться эмоциям, полагаются больше на интуицию, а не на здравый смысл и… — он внимательно наблюдал за выражением ее лица, — слишком часто выступают против любых авторитетов.

Ванесса вскочила, щеки ее вспыхнули, а глаза заблестели.

— И дальше уже можно не продолжать, не так ли? Всего хорошего, мистер Мэллори. Я сожалею, что отняла у вас так много времени.

— Сядьте.

Он не повысил голоса, но девушка с удивлением обнаружила, что безоговорочно подчиняется ему. Она села, глядя на него широко раскрытыми глазами.

— И кроме того, они страшно чувствительны, — продолжал тот с некоторым удовлетворением. — Я не признаю служащих, которые расползаются по швам при первом же критическом замечании.

Его тон заставил Ванессу произнести необдуманные слова:

— Это было не критическое замечание, — возмущенно воскликнула девушка, — это был пря-. мой выпад! Я пришла сюда не для того, чтобы слушать лекцию о слабостях женского пола! Я пришла по поводу работы, которую я, очевидно, не получу! Можно мне уйти?